5. Галина Старовойтова. Сопредседатель движения «Демократическая Россия».
К проекту закона о временных запретах на профессии для активных проводников тоталитарного режима.
Полтора года назад, после путча, у многих в мире возникла иллюзия того, что коммунистический строй и тоталитарный режим разрушен везде, включая Россию, что КГБ ликвидирован, что после снятия с пьедестала памятника Феликсу Дзержинскому эта структура в прежнем виде уже никогда не возродится. Теперь, встречаясь с западными политиками, мы видим определенную растерянность от того, что происходит. Чувствуем их подозрения в отношении возможности реализации нормальной демократической модели здесь в России, ощущаем подозрительность по отношению к России со стороны стран СНГ и Восточной Европы. Многие из них, следуя за нашими национал-патриотами, начинают задаваться вопросом: а может быть для России нужна какая-то другая модель демократии, какая-то азиатская модель демократии, совместимая с репрессивными структурами, с нереформированным КГБ, в частности? Я думаю, что эта тема и эти сомнения являются серьезной причиной для приостановки обещанных западных кредитов, которые так нужны сегодня нашей трансформирующейся экономике. Конечно, то, что мы переживаем или должны были пережить после путча, – некий процесс декоммунизации -подобен процессу денацификации в послевоенной Германии. Эти процессы очень трудно реализовать добровольно, поскольку наш народ не прошел через период покаяния после приятия тоталитаризма, и скорее распространено ощущение, что все были жертвами режима.
Бургомистр города Штутгарта господин Роммель, сын известного фельдмаршала Роммеля недавно показал мне в здании магистрата памятник безымянному американскому офицеру, офицеру оккупационных войск, которому теперь в Германии благодарны за помощь в денацификации и в утверждении демократического режима, пусть порой даже против воли тех, кому демократию прививали. Не напоминает ли это вам деятельность в России западника Петра I, впрочем боровшегося с варварством, по выражению К.Маркса, «варварскими методами».
Сегодня удивленные народы Запада и наш собственный народ с недоумением наблюдают номенклатурный реванш, откат от уже было завоеванных достижений демократии, а лидеры КПСС и «ее вооруженного отряда», пользуясь преимуществами господства в прошлом положении, занимают сегодня ключевые позиции и в экономике, и в политике. Совершенно естественно во всех странах, которые переживают наследие тоталитарного режима в той или иной форме возникла идея необходимости люстрации, идея необходимости профессиональных ограничений для бывших активистов тоталитарного режима.
Первый закон о десоветизации ввела Литва, еще в марте 1990 года сразу после принятия акта о независимости. ВС Литвы сделал соответствующее заявление, в частности заявление по поводу деятельности Комитета госбезопасности, предписав расценивать деятельность этого комитета в Литве впредь как антигосударственную. Законопроект ставил в Литве своей целью создание механизма быстрейшего слома тех государственных институтов, которые в документе называются оккупационными, через которые Советский Союз управлял Литвой. Для этого предлагалось лишить сроком на 5 лет определенные категории лиц права занимать руководящие должности, причем не только в государственных структурах, но и в тех акционерных обществах, где значительная часть акций принадлежит государству. Впрочем, закон допускал право делать исключение для лиц, внесших большой вклад в дело упрочения независимости Литвы. Однако первые же обсуждения в парламенте обнаружили зыбкость критериев, которые были заложены в законопроекте. Выяснилось, что очень трудно определить какие должности следует считать руководящими, какие структуры относятся к органам госуправления, кто попадает под определение «агент КГБ» и т. д. И в результате, пройдя несколько слушаний в парламенте, законопроект так и не был принят. Вместо этого было принято решение о проверке мандатов депутатов, подозреваемых в сознательном сотрудничестве со спецслужбами других государств. Этот закон был принят в декабре 1991 года и являл собой как бы усеченный вариант закона о десоветизации. По иронии судьбы автором этого законопроекта был публицист и литератор Виргилиус Чапайтес, который и стал первой жертвой этого закона. Он вскоре вынужден был выбыть не только из политической жизни, но даже зарегистрироваться на бирже труда как безработный. Аналитики отмечают также, что этот закон и эта кампания «по просвечиванию» депутатов дала результат, обратный желаемому. Она явилась одной из причин поражения на выборах в сейм «Саюдиса» и Витаутаса Ландсбергиса, поскольку деятельность парламентской комиссии быстро приобрела чисто политический характер: прежде всего просвечиванию подвергались те депутаты, которые принадлежали к оппозиции. Закон использовался необъективно и в результате возникли большие сомнения в том, как и какой закон о люстрации надо применять. Впрочем, международные правозащитные организации признали, что Литва является единственной страной на территории бывшего СССР, где в полной мере соблюдаются права человека. Есть опыт и других стран, который был обобщен в материалах газеты «Московские новости» (февраль 1993 г.).
Хрестоматийным примером использования запретов на профессии для реформирования государственной системы является послевоенная Германия. Временная администрация союзников, которая осуществляла функции государственного управления на ее территории до 1949 года, приняла нормативные акты, запрещающие бывшим ответственным лицам рейха, сотрудникам аппарата и спецслужб занимать различные государственные должности. Бундестаг ФРГ подтвердил эти акты. А после Нюрнбергского процесса запрет был распространен и на руководство национал-социалистической рабочей партии Германии. Позднее, в августе 1956 года, аналогичный запрет был распространен Конституционным судом ФРГ и на активистов коммунистической партии. В Японии парламент ввел в 1948 году ограничения на профессии для лиц, связанных с императорским режимом во время войны. Срок ограничений не был оговорен, но они касались права работать только во властных структурах. В США в 1950 году был принят закон об антиамериканской деятельности, касающийся коммунистов и граждан, имевших в годы войны тесные контакты с советскими властями. В октябре 1987 года Верховный суд США признал закон неконституционным, однако администрация Рейгана не подписала указа об его отмене (и до недавнего времени, если вы получали визу в США, то в анкете вас обязательно спрашивали, состояли ли вы членом КПСС, комсомола и тому подобных организаций). В сентябре 1991 года в Румынии сенат поднимал вопрос о запрещении социалистической партии труда, как правопреемницы коммунистической, но закон не был принят, потому что руководство СПТ заявило, что эта структура не являлась антидемократической.
В бывшей Чехословакии закон о люстрации был принят в октябре 1991 года; он затрагивал интересы примерно 250 тысяч высоких должностных лиц. Закон подвергался резкой критике со стороны правозащитников, как несоответствующий международным актам о правах человека. Некоторые коммунисты Чехословакии обратились в организацию «Международная амнистия» с жалобами на их преследование, и президент Вацлав Гавел настаивал на изменении закона, указывая на ошибки и крайне спорные случаи в ходе кадровых проверок. Известно, что аналогичные ошибки были допущены и при публикации списков сотрудников «штази» и известны драматические случаи, приведшие к расколу семей в Германии после публикации агентурной сети. В частности, стало известно, что мужья доносили на своих жен, несмотря на то, что имели общих детей и т.д. В ноябре прошлого года правительство Словакии приостановило действие закона на словацкой территории. Тем не менее есть случаи, когда граждане ФРГ, подвергшиеся преследованию согласно закону о люстрации, обращались в международные арбитражные организации, в европейские суды. И эти инстанции признали, что законы о запрете на профессии не нарушают международных конвенций о правах человека. Было два таких случая. Известно, что в одном случае обратился бывший нацист, требуя защитить его от преследования, в другом случае — бывший коммунист. Оба эти случая профессиональных ограничений были признаны соответствующими международным европейским правовым нормам.
Конечно, до сих пор в России многие управленческие структуры вербуются по-прежнему из старой «обоймы». И я не хочу сказать, что мы должны как-то этому препятствовать и что мы не можем поверить в те изменения, которые могут происходить с людьми. Иначе мы будем очень близки к тезису о том, что все, кто жил в те времена — в годы сталинизма, или в годы застоя, все они плохие люди. С другой стороны, мы не можем не фиксировать нынешней ситуации приостановки реформы прежних силовых и репрессивных структур. Об этом здесь уже сегодня говорилось. Я с большим уважением отношусь к той работе, которую проводили Вадим Викторович Бакатин, Виктор Валентинович Иваненко по реформе КГБ, но эти люди сегодня оказались не востребованными государством; более того, я думаю, что они сегодня нуждаются в социальной защите со стороны демократических властей. Наиболее профессиональные кадры аналитиков, такие люди, как Владимир Арсентьевич Рубанов, как говорил предыдущий докладчик, просто были «выдавлены» из системы. И это наиболее профессиональные кадры КГБ. Аналогичный процесс происходит и в Главном разведывательном управлении.
Как известно, архив КГБ оказался спрятанным. Этот архив недоступен Государственному комитету по делам архивов. В нем есть много пробелов, но я думаю, что соответствующие документы и блоки документов просто надежно спрятаны. Сразу после смерти Андрея Дмитриевича Сахарова в начале 1990 года я и Сергей Сергеевич Аверинцев сделали официальный депутатский запрос руководству КГБ о передаче комиссии по наследию А. Д. Сахарова и его вдове архива академика. Я разговаривала после этого с высокопоставленными должностными лицами и, в частности, с Виктором Михайловичем Чебриковым, который, правда, уже не был тогда на посту главы ведомства, но Чебриков, глядя мне в глаза, сказал, что в КГБ на Сахарова никогда вообще не заводилось дела. Впрочем, мне потом пришлось не раз сталкиваться с ситуацией, когда В.А.Крючков, глядя в глаза, лгал в отношении слежки за разными людьми (и за мной, в частности) за несколько дней до путча.
Теперь мы знаем, что сотни томов сахаровского дела были вывезены. Нам говорят, что они уничтожены. В. Пирожков, заместитель В.Крючкова, официально написал мне, что все, что было связано с Сахаровым, уже возвращено.
Но мы-то знаем, что эти сотни томов вывезены и где-то существуют. Они недоступны сегодня ни наследникам Сахарова, ни какой-либо общественной организации.
Это просто пример, говорящий о том, что у нас до сих пор нет эффективного гражданского контроля над КГБ. Закон об органах безопасности, на который ссылались здесь, крайне несовершенен. Я надеюсь, что профессиональные юристы проведут специальный анализ этого закона. Разумеется, он нуждается в совершенствовании, как и вся наша законодательная деятельность. Опасными дополнениями к этому закону стали Закон об оперативно-розыскной деятельности и проект Закона о государственной тайне, уже прошедший первое слушание в парламенте. Оба развязывают руки репрессивным структурам.
В связи с этим встает вопрос, как же нам проводить экономические и политические реформы дальше, при отсутствии гласного гражданского контроля за спецслужбами. Некоторые предлагают подождать несколько поколений, пока изменится сознание нашего народа, пока произойдет постепенное обновление кадров этой службы. Ведь служба безопасности является элементом суверенитета любого государства, и никто из практических политиков у нас не говорит о том, что она вообще не должна существовать. Но она не должна существовать в нынешнем виде и в нынешнем составе ее участников. И у нас и на Западе сегодня распространено мнение, что необходимо терпение. Тот же Вацлав Гавел сказал недавно, что мы научились разрушать, мы научились созидать, нам осталось только научиться ждать.
Допустим, нашему обществу не хватает терпения, но все-таки надо помочь тем, кто ждет, и помочь, в частности, той молодежи, которая готова осознать нашу общую ответственность — помочь осознать историю. Руководствуясь этими соображениями, IIl съезд движения «Демократическая Россия» предложил законопроект о запрете на профессии для проводников тоталитарного режима. Кто должен, по мнению авторов проекта, подвергаться запрету на профессии?
Прежде всего определенным профессиональным ограничениям на время переходного периода, т. е. на срок 5-10 лет, должны подвергаться следующие лица:
— все освобожденные секретари партийных, производственных и территориальных организаций КПСС;
— первые, вторые и третьи секретари райкомов, горкомов, обкомов и крайкомов КПСС;
— работники (включая секретарей соответствующих ЦК, но за исключением технического персонала) центральных, республиканских и всесоюзных комитетов коммунистических партий, действовавших до 6 ноября 1991 года.
Заметим, что, согласно проекту, все перечисленные категории лиц подвергаются профессиональным ограничениям в следующих случаях:
— если в общем трудом стаже нахождение их на указанных должностях в сумме составляет 10 и более лет;
— если на 21 августа 1991 года они занимали одну из указанных должностей.
Кроме того, эти ограничения распространяются на действующих штатных сотрудников и давших подписку о сотрудничестве с органами НКВД, МГБ, КГБ, МБР, МСБ либо работавших в этих органах на протяжении 10 последних лет, включая резерв.
Из книги Е. М. Альбац, которая присутствует здесь, мы знаем, что вообще-то из КГБ не уходят, уйти оттуда нельзя, поэтому резерв следует рассматривать как активный резерв.
Под ограничением на профессии для указанных лиц понимается временный запрет для них занимать по назначению или в результате непрямых выборов ответственные должности территориально-исполнительной власти. Начиная с глав администраций районов, городов; областей и вплоть до министров республик и Российской Федерации в целом (включая премьер-министров). На срок до 10 лет для тех же лиц должна быть запрещена деятельность, связанная с преподаванием в средних и высших учебных заведениях. Другие виды профессиональной деятельности, включая частный бизнес, или работу в госсекторе, в том числе и на руководящих должностях, не возбраняются.
Указанные ограничения не распространяются на лиц, получивших должности в системе представительной или исполнительной власти в результате прямых свободных выборов, как формы волеизъявления народа. Так что, видите, есть существенное отличие этого законопроекта от того, который был принят в Литве и Чехословакии, или от не принятого в Польше. Поскольку воля народа — главный источник власти, то «Демократическая Россия» допускает выборы депутатов, сотрудничавших с КГБ, и не считает, что депутаты или президент должны прямо подвергаться такому просвечиванию, такой люстрации. В конце концов мы должны оставить для народа возможность еще раз проголосовать за тоталитарный режим, но я уверена, что с нашим народом такой беды уже не произойдет. Просто народ может увидеть глубокие изменения в тех людях, которые были проводниками тоталитарного режима, и снова доверить этим людям свою судьбу.
Иначе говоря, «Демократическая Россия» понимает все трудности, связанные с обсуждением и возможностью принятия закона о люстрации. Но это должен быть закон, не знающий исключений, а не инструкция для деятельности каких-либо общественных комиссий, что было бы опасным повторением противоправной практики 30-х годов. Тщательно выверенный и взвешенный обществом, не жестокий, не суровый. Вы видите, как мягки меры, которые предлагается применять к активным проводникам тоталитарного режима. Не исключено, что после новых выборов, если в парламенте сложится демократическое большинство, подобный закон может быть принят. Тем более, что этот готовый проект не предполагает гонений ни против депутатов, ни против президента или других лиц, если они выбраны прямым всенародным голосованием. Представляется, что предложенный «Демроссией» проект не дает оснований для упрека в призывах к мнимой «охоте на ведьм» или в отрицании права на инакомыслие. На самом деле высокопоставленная коммунистическая номенклатура (в том числе и причастная к антиконституционному путчу), как и работники карательных органов (в том числе прямо причастных к пыткам, истязаниям и гибели наших великих соотечественников — вспомним следователя Н.Н.Вавилова А. Хвата, например, или мучителя А.Д.Сахарова А. Обуха) — практически ни в одном случае не понесли ни моральных, ни материальных потерь. Многие из «прежних» остаются у кормила власти, в то время как демократы (особенном в армии, МВД и КГБ) повсюду в стране шельмуются, нередко подвергаются гонениям и увольнениям.
Надо сказать, что во всех странах, где мы видели негативную практику применения закона о люстрации, как правило, не произошло отказа от самой идеи. Надо, наверное, постараться избежать тех ошибок, которые сделали наши коллеги из восточноевропейского блока, начавшие реализацию этой идеи раньше.
Однако совсем не чувство мести руководило авторами проекта ограничений на профессии, а стремление ускорить обновление нашего общества и сделать обновление необратимым — хотя бы посредством начала обсуждения этой болезненной темы, если угодно, в воспитательных целях.
Это не означает, что ответственность за историю «Демроссия» возлагает лишь на узкий слой правителей. Вспомним опять слова Вацлава Гавела: «…все мы без исключения успели слиться с тоталитарным режимом, приняли его как неизменяемую реальность и тем самым удлинили его существование… Никто из нас не может считаться всего лишь его жертвой… У нас нет права во всем обвинять во всем наших правителей… потому, что это умалило бы меру той ответственности, которая сейчас требуется от всех нас — это ответственность, проистекающая из возможности отныне действовать самостоятельно, разумно и быстро».
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Предыдущая страница Следующая страница
Опубликовано на сайте: 29 декабря 2009, 3:30
Что можно сказать про дело,которое запороли,прикрыли в 2004-2005 годах.
Под благовидным предлогом ….Якобя благовидным.
Правозащитник Евгения Крамарова
22 января 2012, 18:53
Галина Старовойтова говорила о люстрации и как она была права.
Если бы провели тогда люстрацию(запрет на профессии) не было бы такой чудовищной прихватизации и соответственно олигархов-КГБшников, вцепившихся зубами в власть. Мы пошли бы по тому пути который прошел Китай.
7 июля 2012, 0:15