Международный Уголовный Суд и позиция России. Материалы конференции. Москва 9-10 июня 1998 года.

Содержание.

11. Владимир Ойвин, зам. председателя правления ОФ «Гласность».

На какие уступки могут пойти неправительственные организации.

Вся практика международных соглашений свидетельствует о том, что без компромиссов этот процесс невозможен. Идеальных соглашений, а тем более конвенций и пактов, заключаемых между множеством участников, быть не может. Компромиссы — неизбежность, это трюизм. Речь должна идти о другом — о глубине и широте этих компромиссов. Порой практика компромисса приводит не только к снижению действенности конвенций и т. д., но к выхолащиванию сути этих соглашений и, более того, к дискредитации самой идеи, заложенной в них. Соглашения, принимаемые любой ценой, оказываются дешевле бумаги, на которой они напечатаны.

Что можно было бы сказать о предмете нашей сегодняшней дискуссии? Безусловно, сам факт, что мировое сообщество под давлением общественного мнения, в том числе неправительственных организаций, пришло наконец к пониманию необходимости учреждения постояннодействующего Международного Уголовного Суда и приступило к реализации этой идеи — огромное благо. Но из проекта устава суда видно, что ряд государств пытаются навязать мировому сообществу такие положения, которые никоим образом не могут быть приемлемы.

Авторами одних из них стали некоторые великие державы, насколько мне известно, США и Франция. Они прекрасно осознают, что без их участия суд полноценно функционировать не будет, и пытаются нарушить один из фундаментальнейших принципов суда — универсальность его юрисдикции. Это выразилось в попытках фактически подчинить МУС Совету Безопасности ООН. Предлагается предоставить СБ практически применять право вето в связи с возбуждением дела в суде. Если такое решение будет принято, то великие державы и их союзники практически выпадают из юрисдикции суда. В этом вопросе никакой компромисс невозможен. Учредители суда должны декларировать полную независимость суда и эта декларация должна стать неотъемлемой частью его устава. Я не нашел такого утверждения в тексте устава и полагаю необходимым внести в его первую часть, сразу за ст. 1, отдельную статью следующего содержания:

Статья 1 бис.
1. Суд полностью независим в своих действиях и решениях, в том числе от Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности ООН.

2. В своей деятельности Суд руководствуется только нормами международного права, изложенными в Уставе ООН, пактах, международных конвенциях, соглашениях, договорах, протоколах, других документах международного характера, принимаемых в качестве норм международного права и настоящим уставом.

С другой стороны, ряд государств, подчас небольших, пытаются за счет своего большого количества (ведь решения в Риме будут приниматься большинством голосов) лишить суд действенности, ограничивая его юрисдикцию исключительно конфликтами международного характера. В этом вопросе некоторый компромисс возможен.

Если в юрисдикцию суда автоматически включить все конфликты немеждународного характера, то суд просто захлебнется в огромном количестве дел. Таких конфликтов сегодня множество и именно в них, чаще всего имеющих характер межнациональный и межэтнический, а порой и межконфессиональный, совершается большинство преступлений, предусмотренных ст. 5 [20] устава. Считаю целесообразным дополнить вторую часть устава следующей статьей:

Статья 6 [21] тер. Преступления, совершенные в ходе конфликтов немеждународного характера. Юрисдикция Суда распространяется на преступления, совершенные в ходе конфликтов немеждународного характера, которые, по мнению международного сообщества, угрожают перерасти в конфликт международного характера, или представляют опасность для всего международного сообщества, [или вызывают озабоченность у всего международного сообщества], или продолжаются свыше [6 месяцев] [одного года]. Суд обладает юрисдикцией в отношении преступлений, перечисленных в ст. 5 [20], в частности когда они совершены в рамках плана или политики, приведшей к возникновению конфликта немеждународного характера, или при крупномасштабном совершении таких преступлений, или если они приобрели систематический характер в ходе конфликта немеждународного характера.

Эта статья даст возможность международному сообществу установить критерии, по которым оно будет оценивать конфликты немеждународного характера. Насколько эти критерии будут соответствовать предложенной мной статье —отдельная задача, но вполне решаемая. Таким образом, предложенный компромисс распространит юрисдикцию суда на часть вооруженных конфликтов немеждународного характера, приобретших широкомасштабный и затяжной характер.
Есть еще один вопрос, который вызывает у меня большие сомнения. Он касается ст.8 [21 тер] «Действие юрисдикции во времени» и ст. 16 [А бис] «Отсутствие обратной силы».

В проекте устава утверждается, что устав обратной силы не имеет и под юрисдикцию суда не подпадают преступления, совершенные до его принятия. Это как бы аналогия общепринятой юридической нормы — закон обратной силы не имеет. С моей точки зрения, это юридически некорректная постановка задачи, и вот почему: решение об учреждении суда и его устав не являются законом. Это инструмент применения уже существующих законов. На сегодняшний день в отношении большинства деяний, на которые будет распространяться юрисдикция МУС, есть международные соглашения, пакты, конвенции и пр., которые уже обозначили их преступность. Эти деяния признаются преступными не в результате принятия устава, а были признаны таковыми довольно давно. Таким образом, МУС становится механизмом применения уже существующих норм международного права. В мировой практике уже есть прецедент, когда юрисдикция суда имела обратную силу. Это Нюрнбергский трибунал. Его устав был принят после совершения преступлений, подпадавших под его юрисдикцию. Более того, в соответствии с его уставом преступления геноцида, против человечности и тяжкие военные не имеют срока давности. И мы знаем примеры, когда и сегодня судят военных преступников времен второй мировой войны. Сам устав Нюрнбергского трибунала стал общепринятой нормой международного права, что было утверждено решением Генеральной Ассамблеи ООН. Таким образом, международное право в отношении этих преступлений существует более 50 лет. Но после осуждения нацистских преступников до сего дня оно практически не применялось. Преступления, подпадающие под эту юрисдикцию, между тем регулярно совершаются. Что далеко ходить: вспомним геноцид Пол Пота, по которому ни одно правительство не возбудило дела. Таким образом, механизм осуществления этих норм до сегодняшнего дня отсутствовал. Если МУС будет учрежден, появятся реальные шансы применения этих норм. На мой взгляд, здесь нельзя говорить об «обратной силе закона», скорее, здесь можно применить термин «отложенное применение закона». Положение о неприемлемости обратной силы устава суда можно считать применимым в случае принятия судом или мировым сообществом новых составов преступлений, ранее не включенных в Гаагские, Женевские и иные международные соглашения, конвенции, договоры и протоколы.

К сожалению, я уверен, что реально ни одно правительство не согласится отказаться от этой нормы. В ином случае под юрисдикцию МУС подпадет Америка в отношении Вьетнама, Россия в отношении Афганистана и Чечни, и еще достаточно много государств. Если этот вопрос будет препятствовать принятию устава и учреждению суда, от него придется отказаться и примириться с тем, что не будут наказаны преступления, совершенные в прошлом, но будет поставлен барьер совершению таких преступлений в будущем, Именно этот пример можно признать, с моей точки зрения, как раз тем случаем, когда компромисс приемлем.

Думаю, что я не перечислил всех возможных компромиссов, но мне кажется, что при решении этих вопросов следует придерживаться принципа: куда направлено ограничение действенности суда, — если назад по времени, то на такой компромисс можно пойти, если вперед, то это вряд ли приемлемо. Главное, чтобы компромисс не извратил и не выхолостил главную идею суда— наказание за преступление должно быть неотвратимым, адекватным тяжести преступления и по возможности оператив­ным. Устав не должен давать преступникам шанса избежать справедливой и заслуженной кары, тем более что все преступления, подпадающие под юрисдикцию суда – тяжкие по своей сути.

В рамках нашего понимания возможных компромиссов я предлагаю вашему вниманию некоторые поправки к Уставу МУС. Мои предложения в основном касаются частей 1 и 2, О поправках к ч. 1 я уже говорил. Что касается ч. 2, я считаю целесообразным добавить в ст. 5 [20], п. 1: е) преступления против общепризнанных прав человека.

В раздел о преступлениях геноцида там, где идет перечисление последствий, к которым приводит геноцид, я хотел бы изменить редакцию, предложив следующее: или повлекших уничтожение полностью или частично какой-либо расовой, национальной, этнической, религиозной, социальной или политической группы как таковой.

Кроме того, в уставе нет такого понятия, как «социальная или политическая группа». Предлагаю выделить социальную и политическую группу в отдельный пункт — как отдельную часть общества. Или тут может быть второй вариант — ввести понятие «стратоцид» (уничтожение социальных слоев и групп). До сих пор оно в правовые рамки не введено. Это понятие обычно целиком включают в понятие «геноцид», но мне кажется, что сегодня назрела необходимость выделять это понятие в отдельное преступление. Предлагаю внести в перечень преступных деяний, определяющих геноцид, два пункта:

f) насильственное переселение такой группы;
g) насильственное рассеяние такой группы.

Что касается военных преступлений, в варианте 5 есть пункт «Об умышленном нападении на объекты и сооружения невоенного характера». Там не оговорен случай, когда вместе с военными на этих объектах и сооружениях находятся и гражданские лица и объекты. Мне кажется, что здесь надо указать, что запрещается нанесение ударов, когда без сомнения известно, что на объектах и сооружениях невоенного характера вместе с военными находятся и гражданские лица. И в этих пунктах, с моей точки зрения, не должно быть упоминаний о «военной необходимости» и сопос­тавлений с «ожидаемыми общим или каким-либо военным превосходством и чрезмерными потерями жизней среди гражданских лиц», поскольку никакие потери не могут не считаться чрезмерными, когда они касаются гражданского населения. Любые потери среди гражданских лиц преступны, если они вполне осознанно происходят в результате действия вооруженных сил.

То же самое в варианте п.3«д». Там есть «умышленное нанесение ударов по зданиям, предназначенным для целей религии, образования, искусства, науки и благотворительности, историческим памятникам, госпиталям и местам, где находятся больные и раненые, при условии, что в тот момент они не используются для военных целей». Так сказано в проекте. Я предлагаю добавить: «или если они насильно захвачены одной из воюющих сторон и в этих зданиях и местах находятся гражданские лица, больные и раненые». Я считаю, что это необходимо, потому что во время слушаний трибунала по Чечне мы столкнулись со случаем, когда группа сторонников Дудаева захватила больницу, Российским командованием серьезно рассматривался вопрос о том, чтобы выбить их оттуда силой, несмотря на то, что там находились гражданские люди и, может быть, раненые военные, в данном случае подпадающие под покровительство Женевских конвенций. Таким образом, вместе с боевиками были бы уничтожены невинные люди.

Мои наиболее серьезные предложения касаются военных преступлений, в частности, запрещенных видов оружия. Перечень запрещенных видов оружия очень небольшой и не охватывает всех тех видов боеприпасов и оружия, которые запрещены как «приносящие чрезмерные страдания». В частности, с давних времен сохранились разрывные пули, пули с мягкими оболочками. Сегодня, к сожалению, военная мысль додумалась до гораздо более худших пуль. Я имею в виду пули со смещенным центром тяжести и пули малого калибра. Как известно, пули со смещенным центром тяжести при попадании в мягкие ткани, при любом небольшом сопротивлении их движению резко меняют направление движения и начинают просто крутиться в теле, перемещаясь зигзагообразно и нанося крайне тяжелые повреждения организму. Мы знаем, что выходное отверстие такой пули огромно. Тот же самый эффект, хотя и в меньшей степени, вызывают пули малого диаметра, калибра 5,6 мм, которые сейчас применяются практически повсеместно. Мы считаем целесообразным в Устав МУС в ст. 5 [20], в раздел Военные преступления, в пункт О, IV добавить: запрещаются «пули, которые при попадании в тело легко меняют в нем направление движения, приобретают вращательное движение, такие, как пули со смещенным центром тяжести, пули малого или уменьшенного калибра и др.» и инициировать внесение этих видов боеприпасов в другие международные соглашения.

К числу видов боеприпасов, запрещенных к применению, мы считаем необходимым добавить боеприпасы, являющиеся неизбирательными по своей сути. Я предлагаю такую редакцию: «Любые боеприпасы, являющиеся неизбирательными по своей сути, которые при разрыве разъединяются на множество поражающих элементов». Имеются в виду шариковые бомбы, игольчатые снаряды, ракеты и подобные им боеприпасы. Дело в том, что в результате опросов, проведенных Международным трибуналом по Чечне, выяснилось, что такие боеприпасы использовались в ходе Чеченской войны, причем при обстрелах не только чисто военных позиций, но и мест, где находились не только военные, но и гражданские лица. При таких обстрелах страдали в первую очередь гражданские лица и чаще всего и в большей степени дети и пожилые люди, которые терялись при обстрелах и не могли даже просто укрыться. В некоторых случаях можно легко укрыться от разрыва такого снаряда, если спрятаться за стену, но дети и старики просто не успевали этого сделать. Я считаю, что эти боеприпасы должны быть в принципе запрещены.

Считаю также, что должны быть запрещены системы залпового огня, стреляющие не прицельно, а по площадям. Опять же в ходе трибунала мы столкнулись с последствиями применения систем залпового огня типа «Ураган», «Град», которые накрывают довольно большую площадь, уничтожают строения, в том числе и жилые дома, и приносят очень большие страдания всему живому, что находится на этих площадях. Это просто зверские мясорубки. Очень часто они начинены упомянутыми мною боеприпасами неизбирательного действия, но не только шариковыми или игольчатыми элементами (с этим мы тоже столкнулись в работе трибунала по Чечне), но и вращающимися элементами типа ножа от мясорубки, которые, вылетая, приобретают вращательное движение и при попадании в человека просто рассекают его пополам или отсекают конечность, если попадают в руку или в ногу.

Считаю необходимым запретить неприцельные бомбардировки и обстрелы, такие, как метод «коврового» бомбометания, «ковровые» обстрелы. При таком методе самолеты сбрасывают ракеты или бомбы, а артиллерия стреляет не прицельно, а просто накрывая какую-то площадь, при этом страдает все живое, что там есть, включая и гражданских лиц, и персонал, который находится под охраной международных соглашений. Мы с этим тоже столкнулись в ходе опроса свидетелей. Последствия таких действий совершенно катастрофические.

Что касается пункта химического оружия, мы считаем целесообразным расширить понятие химического оружия и включить в него все химические вещества, которые могут быть использованы во время ведения военных действий, включая и дефолианты, потому что исключена возможность их применения в чистом виде, когда они воздействуют только на природу. Совершенно очевидно, что эти химические вещества, выполнив свою роль, допустим, сбросив листву с деревьев, чтобы там не могли прятаться партизаны, остаются на поверхности земли, довольно долго сохраняя свою активность (по утверждению специалистов, дефолианты, содержащие диоксины, очень длительное время разлагаются в природной среде), и любой человек, попавший на территорию, пораженную дефолиантом, подвергается сильнейшему химическому воздействию. Описания подобных случаев прозвучали в показаниях свидетелей во время опроса трибунала и были приведены в одном из изданий Детского фонда, посвященном детям, пострадавшим во время войны в Чечне. В первую очередь жертвами таких веществ становятся дети и женщины, которые после воздействия дефолиантов, не зная ничего, отправляются в такой лес и получают очень тяжелые химические ожоги и незаживающие язвы. И это происходит в результате применения не химического оружия, которое подпадает под запрещение, а дефолиантов. Мы считаем, что предлагаемая редакция устава, опирающаяся на конвенцию 1993 года, явно недостаточна.

В связи с этим мы считаем целесообразным, чтобы МУС имел право законодательной инициативы. Сейчас предполагается, что МУС будет использовать только те международные конвенции, соглашения, пакты, которые уже приняты, и ждать, когда будут приняты какие-то новые правовые акты международного характера, на основе которых он будет действовать. На мой взгляд, в процессе деятельности суда, если он выясняет какие-то новые факты, в частности, применения опасного для гражданского населения оружия или каких-либо деяний, которые, по его мнению, являются предметом военных преступлений, преступлений геноцида, стратоцида, против чело­вечности, он должен иметь возможность сам инициировать внесение каких-то дополнений к существующим международным соглашениям или выступить с инициативой заключения новых международных соглашений.

Трудно согласиться с тем, что вовлечение в вооруженные силы детей по достижении ими 15-летнего возраста не является предметом преступления. Мы считаем, что это не может быть допустимо ни в каких случаях. Надо повышать минимальный возраст официального вовлечения юношей в вооруженные силы или в вооруженные группы как минимум до 18 лет.

Приходится согласиться с тем, что по международным нормам детям после 15 лет предоставлено право принимать участие в военных действиях по собственному желанию. К сожалению, когда речь идет о национально-освободительной борьбе, мы не можем запретить участие в ней юношей, которые созрели до понимания необходимости такой борьбы. Мы знаем, что в условиях Чеченской войны были случаи, когда юноши по своей воле участвовали в ней независимо от того, разрешали им это взрослые или нет. В таких случаях это не может считаться преступлением.

Еще я хотел бы предложить в ст. 5, в формулировке «преступления против человечности» принять вариант второй пункта h: но включить понятие «социальные и политические группы». В этой главе есть специальный раздел «Преступления против персонала ООН и связанного с ней персонала». Почему особая защита предусмотрена только для персонала ООН? Ведь сегодня сплошь и рядом в попытках пресечь конфликты принимают участие и ряд других международных организаций, в том числе Красный Крест, ОБСЕ. Защита суда должна быть предоставлена персоналу и других международных организаций, Я предлагаю расширить сферу этого раздела и тогда его название будет следующим: «Преступление против персонала ООН, связанного с ней персонала и персонала других международных организаций».

Еще я хотел бы обратить ваше внимание на расположение статей «Осуществление юрисдикции суда» и «Признание юрисдикции суда». По логике сначала международное сообщество признает юрисдикцию суда, а уже потом надо регламентировать осуществление юрисдикции суда. Эти статьи надо поменять местами. Кроме того, в некоторых вариантах статьи «Признание юрисдикции суда» есть конструкции, затемняющие смысл. С моей точки зрения, ст. 6 [21] должна звучать следующим образом:

«Государство, которое становится участником суда, признает тем самым юрисдикцию суда в отношении преступлений, указанных в ст. 5 [20], пп. а-е или в любой их комбинации при условии, если лицо подозреваемое или обвиняемое в совершении какого-либо преступления:

а) является гражданином государства, которое признает юрисдикцию суда,
b) проживает или содержится под стражей на его территории,
с) совершило свое действие или бездействие на территории этого государства или на борту морского или воздушного судна, зарегистрированного в этом государстве».

Второй пункт этой статьи относится к государствам, не являющимся участниками суда:
«Государство, не являющееся участником настоящего устава и тем самым не являющееся участником суда, посредством заявления на имя секретаря суда может дать согласие на осуществление судом юрисдикции в отношении конкретных преступлений, указанных в ст. 5 [20] пп. а-е или в любой их комбинации…», то есть при тех же условиях, о которых говорилось применительно к государствам, признающим юрисдикцию суда. Тут только добавлю, что «Признающее государство сотрудничает с Судом без каких бы то ни было задержек или исключений в соответствии с частью девятой настоящего устава».

Статью «Осуществление юрисдикции суда» предлагаю дать в такой редакции: «Суд осуществляет свою юрисдикцию в отношении какого-либо преступления, указанного в ст. 5 [20] или в любой их комбинации в соответствии с положениями настоящего устава, если: а) ситуация передается в суд Советом Безопасности ООН, действующим на основании главы VII Устава ООН, b) Государство-участник или не являющееся участником государство подает заявление в соответствии со ст. 45 [25],
с) ситуация передается прокурором в соответствии со статьей 10 тер [46 (25) бис]». В уставе есть ст. 10 [23] «Отношения между Советом Безопасности и МУС». В ней очень важны пункты 2 бис и 3.

2 бис. «Передача вопроса суду Советом Безопасности не может быть истолкована как каким-либо образом затрагивающая независимость суда при установлении уголовной ответственности конкретного лица».

3 (вариант 2). «Если в течение разумного времени Совет Безопасности не примет мер в соответствии с главой VII Устава ООН, суд может осуществить свою юрисдикцию в отношении ситуации, о которой говорится в п. 1 настоящей статьи».

То есть, если в Совете Безопасности какие-то великие державы, пользуясь правом вето, из политических соображений попытаются блокировать признание очевидных преступлений, суд должен обладать независимостью в отношении возбуждения дела и осуществления своей юрисдикции. Все-таки МУС и Совет Безопасности ООН наделены разными полномочиями. Совет Безопасности является инструментом предотвращения или пресечения агрессии, военных конфликтов и подобных им деяний и нарушений Устава ООН, в то время как МУС — это инструмент наказания за уже совершенные преступления. Совет Безопасности тоже может предпринимать какие-то меры, но он все-таки не наделен правом наказывать, кроме введения тех санкций, которые предусмотрены Уставом ООН.

С. Черниченко. Меня заинтересовала проблема распространения юрисдикции суда на вооруженные конфликты немеждународного характера, точнее, на преступления, совершенные в ходе таких конфликтов. Вы сказали, что критерием распространения такой юрисдикции может быть признание этого конфликта международным сообществом угрожающим его интересам. Но возникает вопрос, кто устанавливает факт такой угрозы миру? Ведь по Уставу ООН этот факт может установить только Совет Безопасности, я имею в виду юридически значимую оценку. Получается то же самое, что с определением агрессии. Здесь действует то же правило. Все-таки, на мой взгляд, связь здесь с Советом Безопасности неизбежна.

В. Ойвин. Я не отрицаю связи с Советом Безопасности. Безусловно, Совет Безопасности как один из важнейших инструментов поддержания мира должен находиться в постоянной и действенной связи с судом, как и ряд других международных правительственных и неправительственных организаций. Конечно, если Совет Безопасности решает, что какой-либо вопрос подлежит юрисдикции суда, то он должен иметь право возбуждать такие дела. Я против того, чтобы Совет Безо­пасности и Генеральная Ассамблея ООН могли принимать решения, запрещающие рассматривать какие-то преступления, которые, по мнению суда, подпадают под его юрисдикцию. С моей точки зрения, последней и высшей инстанцией в определении юрисдикции в отношении конкретного преступления должен быть сам суд.

В. Токарев. Разработка устава такого важного документа должна быть юридически корректна во всех отношениях. Мы коснулись важного понятия «обратная сила закона». Как юрист-практик я скажу, что большинство преступлений подпадает под понятие «продолжаемое преступление». Поэтому, когда мы будем рекомендовать ту или иную концепцию в Устав МУС, этот вопрос должен найти какое-то отражение. Преступления, которые произошли до принятия устава, не подлежат рассмотрению. Поэтому надо ввести такое понятие, как «продолжаемость преступления». Я считаю, что это будет юридически корректно.

В. Ойвин. С моей точки зрения, никаких противоречий в отношении длящегося преступления нет. Как раз длящееся преступление подпадает под юрисдикцию суда, поскольку, если преступление продолжает совершаться после принятия устава, то оно автоматически даже по нынешнему проекту устава подпадает под его юрисдикцию.

Хочу еще сказать о невозможности эффективной действенности суда в тех случаях, когда государство не согласно на распространение его юрисдикции на своей территории или на какие-то другие действия в отношении него. Конечно, полноценных санкций применить здесь невозможно. Рассмотрим пример с санкциями в отношении бывшей Югославии. Гаагский трибунал признал, что Караджич и Младич должны быть задержаны, но на сегодняшний день реальной перспективы исполнить это решение нет. Однако в настоящее время эти два человека просто не имеют возможности выехать ни в одну цивилизованную страну легальным образом, потому что там они подлежат аресту Интерполом и препровождению в Гаагу. С моей точки зрения, уже это является достаточным рычагом воздействия даже на те государства которые не пожелают сотрудничать с судом, но чьи граждане подпадали бы под юрисдикцию суда. Если бы мировое сообщество и международный суд признали бы Б. Ельцина и его команду, заварившую войну в Чечне, виновными в совершении тез преступлений, которые наш Международный неправительственный трибунал по Чечне им инкриминирует, и они были бы обречены сидеть в границах России, то как бы проходили все эти «встречи без галстуков»? Лидеры стран, которые позволят в будущем совершать деяния, признанные МУС преступными, должны оказаться в полной изоляции и находиться как бы «под домашним арестом».

Э. Полякова. Наша правозащитная организация «Солдатские матери С.-Петербурга» много лет занимается грубыми нарушениями прав человека при призыве в армию и во время срочной службы, Эти массовые грубые нарушения мы классифицируем как пытки в российской армии и готовим периодические доклады и в Комитет против пыток ООН совместно с Международной Амнистией, и в Совет Безопасности. Мы сотрудничаем и с рядом европейских организаций, которые тоже занимаются этими проблемами, глубоко тревожащими многие страны и народы. Недавно издана книга «Преступления в европейских странах», где собраны данные по преступлениям в армиях 18 европейских стран. Конечно, российский раздел в ней глобален, но имеются грубые нарушения и в Греции, и в Испании. В связи с этим у меня такой вопрос: можно ли кодифицировать преступления?

Кроме того, на мой взгляд, суд должен заниматься не только следствием, он и первопричинами преступления. А ведь в некоторых подразделениях российской армии, так называемых спецподразделениях, готовят профессиональных убийц — это и есть одна из первопричин преступления, когда человека учат профессионально убивать себе подобных, и это происходит не только в России.

В. Ойвин. Что касается проблем пыток, то в задачи МУС это не входит. Думаю, эти проблемы относятся к юрисдикции суда по правам человека, в которой рассматривается пытки сами по себе и пытки, происходящие в армии. Что же касается воспитания потенциальных убийц, то, мне кажется, это можно включить в проект устава, рассматривая как подстрекательство к совершению преступлений. Правда, не знаю, насколько это корректно юридически.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24

Предыдущая страница Следующая страница

Опубликовано на сайте: 22 февраля 2010, 19:38

Один комментарий

  1. Ахмеднабиев

    Как ивлечь этнокриминальные власти России и Дагестана к ответственности за апартеид в отношении 13 коренных малочисленных андо-дидойских народов Дагестана?

    The Human Rights Commitеe В Комитет по правам человека
    c/o Office of the United Nation Бюро Верховного комиссара
    High Commissioner Объединенных Наций
    For Human Rights по правам человека
    8-14 avenue de la Paix 8-14 проспект Мира
    1211 Geneva 10 1211 Женева 10
    SWITZERLAND Швейцария

    Дата: 18 ноября 2012 года
    Представляется на рассмотрение в соответствии с Факультативным протоколом
    к Международному пакту о гражданских и политических правах.

    I. ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ СООБЩЕНИЯ:
    Фамилия: Ахмеднабиев Имя: Магомед
    Гражданство: Российская Федерация, Республика Дагестан
    Дата и место рождения: 18 ноября 1953 года
    Постоянный адрес- 368090, Россия, Дагестан, Ахвахский район селение Карата
    Иной адрес для получения конфиденциальной корреспон¬денции (если отличается от постоянного адреса)
    368012 Россия, Дагестан, г. Махачкала, проспект Петра 1, дом.44-г, кВ.48

    Сообщение представляет: – жертва, а также соучредителей Общины «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана:
    Фамилия- Алиев Имя- Ахмедула
    Гражданство- Российская Федерация.
    Дата и место рождения- 01.04.1953 года
    Нынешний адрес или местонахождение- 368090, Россия, Дагестан, Ахвахский район сел. Карата

    Фамилия- Гаджимагомедов Имя- Магомедали
    Гражданство- Российская Федерация.
    Дата и место рождения- 14.02.1955 года
    Нынешний адрес или местонахождение- 368090, Россия, Дагестан, Ахвахский район, сел. Карата
    От имени всех членов Общины «Калалал» коренного малочисленного каратинского согласно списка утвержденного 08.02.2012 года, а также принятых заявлений в количестве более 2500 представителей коренного малочисленного каратинского народа Дагестана, пожелавших поддержать жалобу.

    II. ЗАТРАГИВАЕМОЕ ГОСУДАРСТВО:
    Российская Федерация, Республика Дагестан

    Статьи Международного пакта о гражданских и политичес¬ких правах, которые, как представляется, были нарушены:
    — Право на самоопределение(ст.1).
    — Права на уважение и признание прав, признанных в Пакте(ст.2)
    — Право на независимый и беспристрастный суд (ст. 14).
    — Право на свободу ассоциации с другими людьми (ст. 22).
    — Права ребенка (ст. 24).
    — Право принимать участие в общественной жизни (ст. 25).
    — Права лиц, принадлежащих к национальным меньшин¬ством (ст. 27).
    — Равенство перед законом и запрещение дискриминации (ст. 2, п. 1; ст. 26)

    Внутренние средства правовой защиты, которые были исчерпаны предполагаемой жертвой (жертвами) или от ее (их) лица: обращение в суды или в другие государственные органы; когда и с каким результатом (по возможности, приложить копии всех соответствующих судебных или административных решений):

    Россия в соответствии с Конституцией гарантирует: – основные личные права и свободы (ст. 20-28); основные публично-политические права и свободы (ст. 29-33); основные экономические, социальные и культурные права и свободы (ст. 34 – 44).
    Конституция Республики Дагестан гарантирует:
    Ст. 20 В РД защищаются права и свободы человека и гражданина независимости от национальности, расы, языка, происхождения, места жительства, политических, правовых и иных убеждений, принадлежности к общественным объединениям и других обязательств. Запрещаются любые формы ограничения прав по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.
    Ст.28 Каждому гарантируется свобода мысли и слова. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.
    Запрещается пропаганда социального, расового, национального или языкового превосходства.
    Ст. 30 каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность. Никто не должен быть принужден к указанию своей национальной принадлежности. Каждый имеет право на пользование своим родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества.
    Ст. 33 граждане вправе собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.
    Ст. 34 Каждый имеет право на объединение в порядке, предусмотренном законом.
    Община «Калалал»(К11ирди) коренного малочисленного каратинского народа Дагестана учреждена 8.02.2012г. в соответствии с требованиями ФЗ «О гарантиях прав коренных малочисленных народов РФ», ФЗ “О некоммерческих организациях”, а также традиционного обычного права каратинского народа. ФЗ “О гарантиях прав коренных малочисленных народов РФ”, статья 14 которого содержит оговорку о необходимости учета обычаев и традиций, если они не противоречат федеральным законам и законам субъектов Российской Федерации. В Федеральном законе России “Об общих принципах организации общин коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ”, в статье 4 которого есть положение о том, что “Решения по вопросам внутренней организации общины малочисленных народов и взаимоотношений между ее членами могут приниматься на основании традиций и обычаев малочисленных народов, не противоречащих федеральному законодательству и законодательству субъектов Российской Федерации и не наносящих ущерба интересам других этносов и граждан”.
    Соучредители Ахмеднабиев М.Х. Алиев А.А., Гаджимагомедов М.Б. собрали необходимые документы и 24 февраля 2012 г. обратились в Управление юстиции РФ по РД с заявлением по регистрации Общины «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана.
    Учредительными документами общины малочисленных народов являются (п. 3 ст. 8 Федерального закона “Об общих принципах организации общин коренных малочисленных народов”): учредительный договор; устав. Все необходимые для регистрации общины документы были представлены, получена расписка.
    Управление юстиции РФ по Республике Дагестан, являясь регистрирующим органом местных общественных объединений, распоряжением № 176 от 2.04. 2012г. отказало в государственной регистрации территориально-соседской общине «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана при ее создании.
    Письмом от 02.04.2012 г. № 05-03-307/12-О-АГ, сообщено об отказе Управления юстиции зарегистрировать Общину. В качестве основания для отказа в регистрации в письме указано, что –«Учитывая уникальность этнического состава населения Республики Дагестан по числу проживающих на ее территории народов, Государственный Совет Республики Дагестан определяет количественные и иные особенности ее коренных малочисленных народов, а также устанавливает перечень этих народов с последующим включением его в Единый перечень коренных малочисленных народов Российской Федерации.
    Вместе с тем в Едином перечне коренных малочисленных народов Российской Федерации, утвержденный Постановлением Правительства Российской Федерации от 24.03.2000 г. № 255, а также в постановлении Государственного Совета Республики Дагестан от 18.10.2000 № 191 «О коренных малочисленных народах Республики Дагестан» данный народ не значится.
    Отказ в государственной регистрации не является препятствием для повторной подачи документов для государственной регистрации при условии устранения оснований, вызвавших отказ».
    Требования законодательства Общиной не были нарушены, поэтому принимая незаконное решение об отказе в регистрации Общины, чиновники создали искусственные препятствия по жизненно важному вопросу – реализации коллективных прав на получение статуса каратинского народа: коренного малочисленного народа Дагестана; создание территорий традиционного природопользования, на ведение традиционного образа жизни и защиту исконной среды обитания; Общины коренного малочисленного каратинского народа Дагестана; каратинского языка, как родного, получения на каратинском языке образования дошкольного, а также в начальной школе.
    06.04.2012 г. соучредители Общины «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана обратились с жалобой в федеральный суд Ботлихского района о признании незаконным отказ Управления юстиции РФ по Республике Дагестан в регистрации Общины «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана и обязать его зарегистрировать Общину.
    27.04.2012 года Определением Ботлихского суда РД жалоба была возвращена с предложением обратиться в федеральный суд Советского района г. Махачкала по подсудности и месту нахождения организации.
    16 мая 2012 года соучредители Общины «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана обратились с жалобой в федеральный суд Советского района г. Махачкала.
    Решением федерального суда Советского района г. Махачкала от «05» июля 2012 г. оставлена без удовлетворения наша жалоба на отказ в регистрации Общины «Калалал»(К11ирди) коренного малочисленного каратинского народа Дагестана.
    По мнению суда, изложенному в решении, отказ Управления юстиции в регистрации общественного объединения является законным, поскольку- «Судом установлено, что в Едином перечне коренных малочисленных народов РФ, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 24.03.2000 года №255 «каратинцы» не значатся коренным малочисленным народом Республики Дагестан.
    16.07.2012 года подана апелляционная жалоба в Верховный суд Республики Дагестан.
    21.09.2012 года Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан вынесено Апелляционное определение- «Решение Советского районного суда г. Махачкала от 5 июля 2012 года .. о признании незаконным отказа Управления Министерства Юстиции РФ по Республике Дагестан в регистрации общины «Калалал»(К11ирди) коренного малочисленного каратинского народа Дагестана оставить без изменения, а апелляционную жалобу- без удовлетворения».
    «Доводы заявителей о том, что ответчиком сделана ссылка на несуществующий орган Государственный Совет Республики Дагестан также является не обоснованным. Поскольку на момент утверждения Единого перечня коренных малочисленных народов РД в 2000 году, Государственный Совет РД, являлся государственным органом РД правомочным устанавливать перечень коренных малочисленных народов РД.
    Вышеуказанное свидетельствует об отсутствии у заявителей правовых оснований для удовлетворения заявленного требования. В связи с чем, оно подлежит оставлению без удовлетворения»..

    Обращения в другие государственные органы
    09.04.2012г. Ответ Министерства Юстиции РФ с разъяснением, что каратинцы не имеют права создавать общины коренного малочисленного народа Дагестана.
    18.04.2012г. Обращение к Президенту РФ по электронной почте о внесении изменений в ФЗ «О гарантиях прав коренных малочисленных народов РФ».
    18.04.2012г. Ответ Управления Президента РФ по работе с обращениями граждан и организаций о направлении дополнительных материалов.
    20.04.2012. Ответ Министерства Юстиции РФ о правомерности отказа в регистрации общины каратинского народа Дагестана.
    24.04.2012г. Письмо (электронное)в Комитет по делам национальностей Г.К. Сафаралиеву.
    24.04.2012г. ответ Комитета по делам национальностей, о принятии обращения к сведению и использованию в работе Комитета.
    24.04.2012г. Ответ Аппарата Совета Федерации ФС РФ, Управления Информационного о документального обеспечения о передаче сообщения в Комитет по федеративному устройству, региональной политике , местному самоуправлению и делам Севера.
    26.04.2012г. Ответ Аппарата уполномоченного по правам Человека в РФ с предложением обратиться в суд и по результатам направить к ним материал.
    04.05.2012г.Ответ Комитета по делам национальностей о принятии обращения к сведению.
    05.05.2012г. Министерство юстиции РФ, что ответ исчерпывающий дан в письме от 09.04.2012г.
    05.05.2012г. Министерство регионального развития РФ ответ, что право определять особенности коренных малочисленных народов, устанавливать перечень этих народов с последующим включением его в Единый перечень закреплено за Республикой Дагшестан. С разъяснением, что каратинцы учтены в качестве субэтнической группы при переписи населения 2010г. На территории Дагестана проживал 4671 каратинец. Это может служить основанием, подтверждающим наличие этнической общности каратинцев в РД.
    21.05.2012г. Комитет но межнациональным отношениям Народного Собрания РД, что вопрос получения каратинцами статуса коренного малочисленного народа будет рассмотрен после внесения изменений в проект ФЗ » О внесении изменений в ФЗ «О гарантиях прав коренных малочисленных народов РФ( в части дополнения и уточнения понятийного аппарата, определения порядка отнесения граждан РФ к коренным малочисленным народам РФ)».
    30.05.2012г. Комитет Совета Федерации по федеративному устройству ответ с выражением признательности за предложения.
    04.06.2012г. Аппарат правительства РФ, ответ о направлении обращения в Минрегионразвития, для рассмотрения.
    05.06.2012г. Комитет но межнациональным отношениям Народного Собрания РД, что по вопросу получения каратинцами статуса коренного малочисленного народа дан ответ письмом от 21.05.2012г.
    06.06.2012г. Возражения Управления Минюстиции РФ по РД на жалобу.
    06.07.2012г. Прокуратура РФ ответ о направлении обращения в Прокуратуру РД.
    10.08.2012г. Ответ Прокуратуры РФ на повторное обращение, что исчерпывающий ответ дан 18.05.2012г. с приложением ответа об обращении в суд.
    19.09.2012г. Возражения Управления Минюстиции РФ по РД на жалобу.
    26.10.2012г. Резолюция Съезда Народов Дагестана- «Съезд требует признать общину основной формой общественного устройства коренных народов Дагестана, подтвердив ее право на владение и пользование землями исконного проживания и право представления своих представителей в органах власти всех уровней».
    Уведомление в Минюстиции Республики Дагестан от 26.11.2012г. о проведении митинга.
    28.11.2012г. ответ об отказе в проведении публичного мероприятия на площади им. В.И. Ленина.
    Таким образом, внутренние средства судебной защиты на этом оказались исчерпаны и возглавляемое мною общественное объединение на основании доказательств, полученных с нарушением закона, получило первое письменное предупреждение регистрирующего органа.
    В порядке надзора председателю Верховного Суда надзорная жалоба не подавалась в связи с отсутствием ее эффективности, так как нарушения прав коренных малочисленных народов и их общин в Дагестане и России, как и всех демократически настроенных общественных объединений(НПО, НКО) приобрела систематический и массовый характер.
    Внутренние средства судебной защиты на этом оказались исчерпаны.
    Решения судами приняты без всестороннего, объективного рассмотрения дела в основу которого было положена ассимиляционно-дискриминационная политика властей РФ и РД, базирующаяся на марксистской теории «исторической вредности малых народов».

    III. ИЗЛОЖЕНИЕ ФАКТОВ
    1. Согласно статье 30 Конституции РФ каждый имеет право на свободу объединений.
    Россия в соответствии с Конституцией гарантирует: – основные личные права и свободы (ст. 20-28); основные публично-политические права и свободы (ст. 29-33); основные экономические, социальные и культурные права и свободы (ст. 34 – 44).
    Конституция Республики Дагестан гарантирует:
    Ст. 20 В РД защищаются права и свободы человека и гражданина независимости от национальности, расы, языка, происхождения, места жительства, политических, правовых и иных убеждений, принадлежности к общественным объединениям и других обязательств. Запрещаются любые формы ограничения прав по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.
    Ст.28 Каждому гарантируется свобода мысли и слова. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.
    Запрещается пропаганда социального, расового, национального или языкового превосходства.
    Ст. 30 каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность. Никто не должен быть принужден к указанию своей национальной принадлежности. Каждый имеет право на пользование своим родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества.
    Ст. 33 граждане вправе собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.
    Ст. 34 Каждый имеет право на объединение в порядке, предусмотренном законом.
    Реализуя данное конституционное право, 8.02.2012 года группа граждан, в числе которых был и автор сообщения, приняла решение о создании общины «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана, утвердила его Устав. 24.02. 2012 года все необходимые для регистрации документы были предоставлены в Управление Министерство юстиции РФ по РД.
    2. Управление юстиции РФ по Республике Дагестан, являясь регистрирующим органом местных общественных объединений, распоряжением № 176 от 2.04. 2012г. отказало в государственной регистрации территориально-соседской общине «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана при ее создании.
    3. 06.04.2012 г. соучредители Общины «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана обратились с жалобой в федеральный суд Ботлихского района о признании незаконным отказ Управления юстиции РФ по Республике Дагестан в регистрации Общины «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана и обязать его зарегистрировать Общину.
    4. 27.04.2012 года Определением Ботлихского суда РД жалоба была возвращена с предложением обратиться в федеральный суд Советского района г. Махачкала по подсудности и месту нахождения организации.
    5. 16 мая 2012 года соучредители Общины «Калалал» коренного малочисленного каратинского народа Дагестана обратились с жалобой в федеральный суд Советского района г. Махачкала.
    6. Решением федерального суда Советского района г. Махачкала от «05» июля 2012 г. оставлена без удовлетворения наша жалоба на отказ в регистрации Общины «Калалал»(К11ирди) коренного малочисленного каратинского народа Дагестана.
    7. 16.07.2012 года подана апелляционная жалоба в Верховный суд Республики Дагестан.
    8. 21.09.2012 года Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан вынесено Апелляционное определение- «Решение Советского районного суда г. Махачкала от 5 июля 2012 года .. о признании незаконным отказа Управления Министерства Юстиции РФ по Республике Дагестан в регистрации общины «Калалал»(К11ирди) коренного малочисленного каратинского народа Дагестана оставить без изменения, а апелляционную жалобу- без удовлетворения».
    Принимая незаконное решение об отказе в регистрации Общины, суды и чиновники создали искусственные препятствия по жизненно важному вопросу – реализации коллективных прав на получение статуса каратинского народа: коренного малочисленного народа Дагестана;