к книге «Полвека советской перестройки»

Само название этой книги, или цикла книг — в нее входят, кроме отдельных глав две довольно крупные специализированные монографии: «Хрущев» и «Эпоха Андропова» – довольно ясно показывает, что это не обобщающая, объективная история Советского Союза и России за пятьдесят переломных лет — от второй половины 50х годов ХХ века до середины первого десятилетия ХХI века, но скорее, довольно подробный очерк одного направления, а может быть — одного глобального проекта занявшего определяющее место в нашей истории.

Для начала пару слов. Человек, которого почти одинаково ненавидели и в КГБ и в ЦРУ, Анатолий Голицын в 1952 году и начале 1953 года вместе с другом, которого он не называет, работал над предложением Центральному Комитету о реорганизации советской разведки.

В августе 1964 года на заседании Президиума ЦК КПСС, где речь шла об отставке Хрущева, Шелепин, да еще с основной речью, выступать не имел права — он был секретарем ЦК КПСС, но не был членом Президиума. И тем не менее именно он почти руководил заседанием Президиума, именно он, когда это перестало быть опасным, предоставил слово Микояну и единственный из секретарей выступил с длинной обвинительной речью. И в этом (в том, что он еще не был членом Президиума ЦК КПСС) была единственная, как ему сперва казалось, несущественная для него проблема в дороге к единоличной власти сперва в Советском Союзе, а потом…

Тем временем в Советском Союзе Шелепиным и Семичастным (параллельно с борьбой в Кремле) с помощью «процесса Синявского и Даниэля» успешно создано во второй половине шестидесятых годов подлинное некоммунистическое, антисталинское общественное движение, уже нашедшее выходы на Запад, и с ним приходится серьезно считаться сменившему Хрущёва советскому руководству, поскольку прямо или косвенно в нем участвует наиболее влиятельная и интеллектуально значимая часть советской интеллигенции.

Проигрыш Александра Шелепина всех последних лет схваток с Брежневым и маршалами в Кремле, странное его отсутствие в день отставки Семичастного, молчание в основном сражении, которое начал секретарь московского горкома Егорычев, а подготовил, конечно, Шелепин, да и он же вел этот пленум ЦК, можно объяснить только одним — Шелепин готовился к решающему бою и перед ним, видя, что перевес не на его стороне, не хотел выглядеть побежденным, не хотел оказаться в меньшинстве на заседании Президиума ЦК и уж тем более на пленуме.

И все же самой известной и крупной операцией совершенной, возможно, «Альфой» является взрыв в московском метро 8 января 1977 года. Мое понимание этого преступления отличается, как от заявления Андрея Дмитриевича Сахарова, так и, естественно, от официальных объяснений этого самого крупного задания Андропова и Бобкова. Если мое понимание отличается от мнения Сахарова, то лишь потому, что ему не были известны многие, позже обнаружившиеся материалы, не имея которых Сахаров был более осторожен в своих выводах и лишь предполагал, что взрыв — преступление, провокация, совершенная КГБ.

Когда я пишу… я снимаю маску, привычно носимую в жизни.
А. Синявский «Спокойной ночи»

История с тюрьмами и высылкой заграницу
некоторых деятелей культуры,
а еще более откровенно говоря — история искусственного создания
диссидентского движения — это отдельная тема.
В.В. Федорчук. Председатель КГБ СССР.